|
== Մրցանակներ ==
* [[1967 թվական|1967]] – ՌԽՖՍՀ Վասիլև եղբայրների անվան պետական մրցանակ (Վալերի Գինզբուրգ, Վսեվոլոդ Սանաև, Վասիլի Շուկշին)
== Քննադատություն ==
Ֆիլմն արժանացել է հակասական արձագանքների{{sfn|Блейман|1966|с=5}}{{sfn|Аннинский|1966|с=15—20}}{{sfn|Кладо|1966|с=21—23}}{{sfn|Тюрин|1984|с=120—140}}{{sfn|Шемякин|2017|с=116—120}}։
Критики Л. Крячко и В. Орлов предъявляли претензии к этической позиции писателя и режиссёра<ref name="Крячко">{{статья |автор=Крячко Л. |заглавие=Бой «за доброту» |оригинал= |ссылка= |автор издания= |издание=Октябрь |тип= |место= |издательство= |год=1965 |месяц= |число= |том= |выпуск= |номер=3 |страницы=175—184 |isbn= |issn= |doi= |bibcode= |arxiv= |pmid= |язык= |ref=Крячко }}</ref>{{sfn|Орлов|1966|с=3}}. Орлов увидел в творчестве автора апологию «дикой, злой „самобытности“». На обсуждении в Союзе кинематографистов в апреле 1966 года были упрёки в «сгущении красок» при показе им города{{sfn|Тюрин|1984|с=135}}.
На страницах журнала «Искусство кино» (1966, № 7) критик [[Аннинский, Лев Александрович|Лев Аннинский]] положительно оценил фильм и защищал его от критиков. В том же номере опубликованы полемические заметки [[Кладо, Николай Николаевич|Николая Кладо]] с вопросами к Анненскому и претензиями к Шукшину. В ежегоднике «Экран 1966—1967» были опубликованы противоречивые мнения указанных критиков (в левой и правой частях страниц 98—104).
Лев Аннинский поддерживал фильм: «Кинематограф сделал для нас явным психологическое и стилистическое открытие Шукшина, имеющее отношение к нашему всеобщему психологическому состоянию. Открытие — это душевность, сохраняющая себя ценой придуривания»{{sfn|Аннинский|1966|с=20}}{{sfn|Аннинский|1967|с=102}}. Аннинский утверждал: «Шукшин берёт слово в самой серьёзной дискуссии нашего времени: о цели и смысле человеческого бытия. И имеет в этой дискуссии твёрдую, я бы сказал, программную позицию»{{sfn|Аннинский|1966|с=15}}. «В непреднамеренности» шукшинских бытовых прелюдий, — продолжал критик, — заложено не только мастерство кинематографиста. В них заложена концепция художника, которая требует, чтобы это самое профессиональное мастерство не было видно"{{sfn|Аннинский|1966|с=16}}. С другой стороны, Н. Кладо считал, что Шукшин «призывает умиляться деревней». Он писал: «Мир деревни, изображённый в этом фильме, для меня страшен. Ведь самое светлое в деревне — Вера. Но она немая. Она ничего не может сказать людям. Её не хотят выслушать»{{sfn|Кладо|1967|с=100}}.
«В споре о фильме „Ваш сын и брат“ впервые отчетливо прозвучало обвинение, которое будет преследовать Шукшина не один год, — обвинение в пристрастии к деревенской патриархальности и в отрицательном отношении к городу и горожанам», — писала Л. Белова{{sfn|Белова|1976|с=148}}. Лев Аннинский так описывал споры вокруг фильма: «Выходит фильм Шукшина „Ваш сын и брат“; рассказ о приезде Игнахи Байкалова к тяте в село и о страданиях его брата Максима в городе приобретает на экране рельефность вызова; вызов критикой принят: на два года имя Шукшина влетает в обойму „деревенщиков“; обоймой пользуются стрелки самых разных литературных направлений: одни обрушиваются на Шукшина за идеализацию села в противовес городу, другие хвалят Шукшина за это же самое: за то, что он нашёл в селе „человека“ в полном и целостном значении слова»{{sfn|Аннинский|1979|с=121}}.
[[Блейман, Михаил Юрьевич|Михаил Блейман]] назвал фильм хорошим, похвалил работу оператора и «ансамбль достоверно играющих актёров», особо выделив В. Санаева и Л. Куравлёва, «играющих поистине превосходно»{{sfn|Блейман|1966|с=5}}. В то же время он увидел в фильме «упрощение замысла писателя В. Шукшина режиссёром В. Шукшиным», просчёты режиссуры, её недостаточную профессиональность{{sfn|Блейман|1966|с=5}}. Напротив, кинокритик [[Рудницкий, Константин Лазаревич|Константин Рудницкий]] считал, что «вторая лента Шукшина тщательно настроена Шукшиным по камертону его собственной прозы»{{sfn|Рудницкий|1977|с=105}}{{sfn|Рудницкий|1979|с=84}}. «М. Блейман упрекал Шукшина, — писал критик, — в том, что он-де сглаживает, опресняет свои новеллы, когда переносит их на экран, что в чтении новеллы звучат каждая по отдельности — более сильно и резко, нежели в фильме». Сам Рудницкий писал о «готовности Шукшина пренебречь целым во имя частного, заставить некоторые частные подробности говорить громко — громче, ещё громче! — жертвуя иной раз динамикой во имя статики, ему необходимой»{{sfn|Рудницкий|1977|с=105}}{{sfn|Рудницкий|1979|с=84}}.
Критик [[Левшина, Инна Сергеевна|Инна Левшина]] считала, что фильм "фильм «Ваш сын и брат» — интересный и своеобразный, «композиционной целостности оказался лишён, а фрагментарность киноповествования не вела в глубину, замыкала фильм в границах отдельных и разных, хотя по-своему всегда интересных, размышлений о жизни»{{sfn|Левшина|1970|с=42}}. Она также высказывала мнение, что «Леонид Куравлёв и Всеволод Санаев … своей органической близостью к авторской мысли … очень помогли Шукшину» и «не дали распасться на несоединимые части фильму»{{sfn|Левшина|1970|с=46—47}}. Инна Левшина писала: «Степан, герой Шукшина и Куравлёва в фильме „Ваш сын и брат“, несёт в себе эту шукшинскую любовь к избам родной деревни… Степан — это истинно шукшинский образ. Образ человека, живущего страстями, прямодушного, доброго. Голос земли, позвавшей к себе Степана, бродит в нём, будоражит его»{{sfn|Левшина|1969|с=7}}.
Кинокритик [[Громов, Евгений Сергеевич|Евгений Громов]] при анализе фильма осуждал действия Стёпки, считая, что «Степан приносит своим бегством зло», после его вторичного ареста «с горя заболевает мать, а для Веры, ждавшей брата чуть ли не больше матери, этот арест целая трагедия»{{sfn|Громов|1979|с=25}}. При этом критик уважает позицию автора фильма: «Шукшин, и здесь он абсолютно прав, отдаёт пальму первенства нравственному закону, голосу совести, которая требовательнее и строже любого трибунала»{{sfn|Громов|1979|с=26}}.
Киновед [[Тюрин, Юрий Петрович|Юрий Тюрин]] высоко оценивал фильм: «Шукшин в фильме „Ваш сын и брат“ обогнал время. Пластически он был, возможно, не так ярок, как некоторые другие режиссёры. Зато он знал, ради чего снимает ленту, он говорил о важном и говорил по-своему…»{{sfn|Тюрин|1984|с=139}}. Он утверждал, что Шукшин не восхвалял превосходства деревни над городом, а "указывал на «вековые нравственные традиции народа»{{sfn|Тюрин|1984|с=139—140}}.
Ю. Тюрин также дал оценки актёрской игры. Он отмечал интуицию и «органическое чувство правды» Леонида Куравлёва, «поразительную силу правды» в исполнении Марты Граховой в сцене Степана и Веры в сельсовете{{sfn|Тюрин|1984|с=130}}. Роль Игната «колоритно, со вкусом» сыграл Алексей Ванин, «полностью использовав свою выигрышную для роли фактуру»{{sfn|Тюрин|1984|с=137}}. «В исполнении Всеволода Санаева, — писал кинокритик, — старый Воеводин получился сочен, народен»{{sfn|Тюрин|1984|с=138}}.
Культуролог [[Кириллова, Наталья Борисовна|Наталья Кириллова]] указывала, что «этот фильм характерен тем, что в отличие от первого („[[Живёт такой парень]]“) в нём заметно ослаблена комическая, а усилена драматическая интонация»{{sfn|Кириллова|2017|c=247}}. Она писала, что «несмотря на неоднозначность характера Степана в фильме „Ваш сын и брат“, … герой Шукшина удивительно обаятелен. <…> Вновь перед нами трагикомизм ситуации и одновременно загадка „русской души“, которую прагматики определяют словом „дурь“»{{sfn|Кириллова|2017|c=248—249}}.
Исследовательница творчества Шукшина [[Шестакова, Ирина Валентиновна|Ирина Шестакова]] утверждала, что «с кинолентой „Ваш сын и брат“ в российской культуре родился „деревенский“ кинематограф, подобный „деревенской прозе“ в литературе»{{sfn|Шестакова|2013|с=415}}{{sfn|Шестакова (монография)|2013|с=103}}.
== Ծանոթագրություններ ==
|
